Чуть позже, в Лаврентьевской летописи, говорится о том, что их земляки Аскольд и Дир штурмовали кривичский «Полотеск» в 872 году уже как центр целого княжества. А спустя столетие этот город независимого князя Рогволода брала варяжская дружина будущего равноапостольного князя Владимира Святославича, силой захватившего и кривичей, и княжескую дочь Рогнеду.
Среди шестерых детей Рогнеды и Владимира трое стали князьями. Ярослав — великим князем Киевским, Всеволод — Волынским, а Изяслав — родоначальником полоцкой ветви Рюриковичей. Он и крестил полочан в первый миллениум нашей эры — около 1000 года.
В последующее столетие, вплоть до монгольского нашествия, самые западные древнерусские Полоцкое и Турово-Пинское княжества, не считая участия в традиционных феодальных междоусобицах, регулярно воевали с Польшей, Венгрией, Литвой, Тевтонским орденом, язычниками-ятвягами. То есть поддерживали постоянную боеспособность своих дружин.
Монгольский «потоп» смыл вместе со Старой Русью и зависимость Полоцка от разгромленных влиятельных Киевского, Галицко-Волынского, Владимирского княжеств. С середины XIII века на полоцком престоле утвердились Гедиминовичи: князь Товтивил, племянник короля Миндовга. Турово-Пинский стол заняли князья Острожские. Территория современной Беларуси начала втягиваться в орбиту не пострадавшего от монголов Литовского государства.
«Падарунак з Новагрудка». Крещение язычника-лита Миндаугаса по католическому образцу и его коронация королем Литвы под именем Миндовга, по утверждению первого историографа ВКЛ Матея Стрыйковского, произошли в 1253 году в Новгородке (ныне город Новогрудок Гродненской области Беларуси). «Приняв крест», Миндовг устранил религиозные препятствия для включения в орбиту Литвы пострадавшие от монголов христианские земли Западной Руси. Папа римский Александр IV в 1255 году писал Миндовгу: «От тебя стало известно нам, что ты, с неутомимой энергией сражаясь против королевства Руси и его обитателей, подчинил своей власти некоторые земли этого королевства».
«Некоторыми землями» на тот момент являлись отбитые у брянских князей Новогрудская и Гродненская земли.
Меньше всего проблем было с Полоцким княжеством, на троне которого попеременно сиживали литвины Товтивил, Тройнат, Гердень. Собственно, и в состав княжества входили ныне прибалтийские уделы Герцике и Кукейнос. Так что взаимопроникновение литвинов и Западной Руси было взаимным.
Южное Турово-Пинское княжество почти столетие являлось предметом раздоров между Литвой и русским Галицко-Волынским княжеством Даниила Галицкого. Этот воитель — один из немногих, сумевших дать отпор монголам и отстоявших свой локальный суверенитет. Но после его смерти, уже при короле Гедимине, древние земли дреговичей были забраны Литвой на правах княжеского удела. Все эти земли в исторической литературе Средневековья получили наименование «Черной Руси» (территория под властью ВКЛ) в противовес закарпатской «Червонной Руси» (под властью польской короны) и «Белой Руси» (под протекторатом Московского государства).
Француз Жак Маржерет в начале XVII века писал: «Ошибочно называть их московитами, а не русскими, как делаем не только мы, живущие в отдалении, но и более близкие их соседи. Сами они, когда их спрашивают, какой они нации, отвечают: русские, а если их спрашивают, откуда, они отвечают: из Москвы, Вологды, Рязани или других городов... Нужно также знать, что есть две России, именно: та, что носит титул империи, которую поляки называют Белая Русь, и другая — Черная Русь, которой владеет Польское королевство и которая примыкает к Подолии».
При Гедимине, Ольгерде и Ягайло в XIV веке власть ВКЛ распространилась почти на всю территорию современных Украины и Беларуси, а также на Смоленское, Брянское, Курское, Северское княжества Руси вплоть до Дикого Поля на Юге (930 тыс. кв. км).
Влияние «разной» Руси на ВКЛ было довлеющим. 90% населения ВКЛ на тот момент являлось христианским и говорило на языке Ярослава Мудрого, который лишь в XIV-XV веках под воздействием изоляционных причин начал распадаться на современный белорусский, украинский и русский языки. Государственным и общераспространенным языком ВКЛ, на котором канцелярия издавала официальные документы, считался старобелорусский. На нем написаны все статуты (конституции) княжества. В 1525 году в Вильно первопечатник-полочанин Франциск Скорина основал первую типографию ВКЛ. Он же впервые перевел на государственный старобелорусский язык «Библию русскую» (1517 год, Прага), «Апостол», «Малую подорожную книжку» и др.
Симон Будный в 1562 году в Несвиже издал «Катехизис для простых людей языка русского», Василий Тяпинский — «Евангелие» на церковно-славянском и старобелорусском.
Примечательно, что на литовский Библия впервые была переведена только в ХХ веке. Еще один штрих: государственный герб ВКЛ «Погоня» (всадник на красном фоне, размахивающий мечом) носил старобелорусское название. Подобные гербы имели только белорусские воеводства.
Показательно, что первая уния ВКЛ с Польшей, ставшая шагом к объединению двух государств, была подписана в 1385 году в Кревском замке (ныне Гродненская область) — первой каменной цитадели Литвы. До сих пор историки спорят, был ли Новогрудок первой столицей ВКЛ, на которую также претендуют Троки и Вильно. Это послужило причиной того, что в Московском государстве «литвинами» начали называть не только литовцев, но и жителей белорусских и украинских земель.
Чья власть, того и вера. Литовцы стали последними в Европе, которых крестили, — аж в 1387 году. Священник Тевтонского ордена Петр из Дуйсбурга в своей «Хронике земли Прусской» предков белорусов именует не иначе как «рутены» (то есть русские). Говоря о событиях 1324 года, он пишет: «В том же году господин папа Иоанн XXII по предложению брата Фридриха, Ордена братьев миноритов, архиепископа Риги и тамошних горожан послал в пределы Ливонии двух легатов, а именно Бартоломея, епископа электенского, и Бернарда, аббата монастыря Святого Теофреда, епископата Ле Пюи, Ордена святого Бенедикта, чтобы они крестили короля литвинов и рутенов».
Польский хронист Ян Длугош в своей «Истории Польши» сообщает: «Этот огонь, почитавшийся варварами как вечный и сохранявшийся в Вильно, главном городе и столице народа, где жрец, называвшийся на их языке «знич», берег его и питал усердным подкладыванием дров (а также давал ответы молящимся, вопрошавшим божество о будущем ходе вещей, будто бы получая их от Бога), король Владислав (бывший литовский князь Ягайло, после Кревской унии занявший польский престол с 1386-го по 1434 год) распорядился потушить на глазах у варваров. Капище и жертвенник, на котором совершалось заклание жертв, король также приказал разрушить; сверх того, он повелел вырубить рощи в лесах, почитавшиеся священными, и сломать в них ограды; а ужей и гадов, которые имелись в каждом доме в качестве домашних богов, перебить и уничтожить. При этом варвары только плачем и стенаниями провожали ниспровержение и гибель своих ложных богов и божеств, не осмеливаясь роптать на повеление короля. Когда же были сломаны и уничтожены идолы и литовцы воочию убедились в ложности своих богов и поняли, что были до того времени жертвами обмана, все литовское племя и народ согласились, отрекшись от древнего заблуждения, охотно и с покорной преданностью принять христианскую веру».
Активная полонизация белорусских земель началась уже после Люблинской унии 1569 года между ВКЛ и Польским королевством и создания Речи Посполитой. К середине XVII века канцелярский старобелорусский был вытеснен польским.
Как пишет историк Всеслав Зенкевич: «В 1413 году была заключена Городельская уния, в соответствии с которой в ВКЛ вводилось польское административно-территориальное деление, а литовские бояре-католики получали права польской шляхты. Русская православная знать по итогам уний с Польшей была существенно ограничена в правах. В конце XIV — начале XV века русское влияние в ВКЛ ослабляется, а польское, напротив, усиливается. Кревская уния поставила крест на перспективе превращения ВКЛ в русское (или русско-литовское) государство. Литовский народ крестили по латинскому обряду, что не могло не привести к проникновению полонизма в этнокультурную жизнь Великого княжества Литовского».
Тем не менее православная шляхта не сдавала своих позиций и в белорусских землях поддерживала дедовские обычаи и церковь вплоть до раздела Речи Посполитой в конце XVIII века. Дочь короля Витовта Софья вышла замуж за великого князя Московского Василия I (сына Дмитрия Донского) и приняла православие под именем Ефросинья. Брат Витовта князь Свидригайло после смерти короля возглавил православную партию ВКЛ и, опираясь на белорусские княжества, даже занял великокняжеский престол (1430-1432 годы).
Впрочем, князья Острожские, Вишневецкие, Глинские, Радзивиллы, Браницкие, Войниловичи и другие вынуждены были лавировать между католичеством и властями сначала ВКЛ, а затем Речи Посполитой. Городельский привилей позволял назначать на важные государственные должности только католиков, поэтому перед шляхтой и возникала дилемма: либо жертвовать верой и выбрать «мессу», либо «отъехать на Москву» к единоверцам на службу, где занять ключевые должности (так «литвины» Глинские стали царскими шуринами при Василии III).
Сохранив свою этническую, культурную и религиозную самобытность в период полонизации, белорусские земли вошли в состав Российской империи, где им уже не пришлось скрывать своего привычного топонима «Белая Русь».
